Артур Хейли - Менялы
Артур Хейли - Менялы краткое содержание
Составить капитал трудно, но еще труднее его сохранить – эту истину знают все. О том, как это делается в мире бизнеса, о хитростях, на которые идут банкиры и мафия фальшивомонетчиков, и рассказывает остросюжетный роман «Менялы».
Менялы читать онлайн бесплатно
Эдвина протянула руку к папкам с прошениями о предоставлении ссуд; она имела право утверждать более высокие суммы, чем кто-либо из управляющих. До одного миллиона долларов единовременно, правда, требовалось согласие двух других представителей администрации. Согласие она неизменно получала. Прошения на ссуды свыше миллиона передавались в административный корпус, в отдел по вопросам кредитной политики.
В «Ферст меркантайл Америкен», как и в структуре любого другого банка, статус администратора определяется размерами ссуды, которую тот имел право утверждать. Такого рода полномочия свидетельствовали о месте администратора в иерархии банка. И назывались «качеством инициалов», так как для окончательного утверждения ссуды администратор ставил на документе свои инициалы.
«Качество инициалов» Эдвины было необычайно высоким для управляющего.
Сегодня утром она просмотрела два прошения о предоставлении ссуды, одобрила первое и сделала кое-какие карандашные пометки на втором. Третье прошение её просто потрясло. Словно громом пораженная, она ещё раз прочла все бумаги, прилагавшиеся к прошению.
Администратор, подготовивший дело, ответил на звонок Эдвины по селектору:
– Каслмен слушает.
– Клифф, подойдите, пожалуйста, ко мне.
– Сейчас иду. – Их отделяло друг от друга не больше шести столов, и Каслмен смотрел прямо на Эдвину. – Держу пари, я знаю, зачем вы меня вызываете.
Клифф Каслмен был человеком небольшого роста, аккуратным, с круглым розовым лицом и мягкой улыбкой. Просителям он нравился, так как умел слушать и сочувствовать.
– Я было решила, – сказала Эдвина, – что это прошение не более чем розыгрыш, хотя и отвратительный.
– Я бы даже сказал, омерзительный, миссис Д'Орси. Однако при всей тошнотворности ситуации, уверяю вас, она реальна. – Каслмен указал на папку. – Я заранее собрал всю информацию, предвидя, что вы её потребуете. А также приложил свою рекомендацию.
– И вы действительно считаете возможным выдать такую колоссальную ссуду на это?
– Я действительно так считаю.
Сорокатрехлетний аптекарь по фамилии Госберн обращался с просьбой о ссуде в размере двадцати пяти тысяч долларов. На эти деньги он намеревался приобрести большую капсулу из нержавеющей стали, чтобы поместить туда тело своей дочери Андреа. Она умерла шесть дней назад в возрасте пятнадцати лет от болезни почек. В настоящее время тело Андреа находилось в морге. Капсула наполнялась жидким азотом минусовой температуры. И в этот раствор погружалось тело, завернутое в алюминиевую фольгу.
– Вам не доводилось слышать об обществах крионистов?
– Нечто псевдонаучное. С довольно плохой репутацией.
– Верно. Однако у крионистов есть множество сторонников, в частности, они сумели убедить Госберна и его жену в том, что, когда медицина достигнет более высокого уровня развития – лет, эдак, через пятьдесят – сто, Андреа можно будет отогреть, оживить и вылечить. Кстати, девиз крионистов: заморозить – выждать – вернуть к жизни.
– Какой ужас, – выдохнула Эдвина.
– Согласен. Однако попробуйте взглянуть на все это их глазами. Они искренне веруют. К тому же они взрослые, вполне разумные и глубоко набожные люди. Разве можем мы, банкиры, брать на себя роль судей? С моей точки зрения, вопрос заключается лишь в следующем: сможет ли Госберн выплатить долг? Ознакомившись с цифрами, смею утверждать – сможет и выплатит. Не исключено, что он не в своем уме. Но из его дела явствует, что если он и сумасшедший, то аккуратно оплачивающий счета. Миссис Д'Орси, – добавил Каслмен, – дело пролежало у меня на столе два дня. И по-моему, это оправданный риск.
Оправданный риск. В конце концов Эдвина пришла к выводу, что по большому счету Клифф Каслмен прав – только степень оправданности риска и должна интересовать банк. Прав он и в том, что банк не должен выступать в роли судьи по житейским делам.
– Ладно, – сказала Эдвина. – Хоть эта затея мне глубоко отвратительна, я принимаю вашу точку зрения.
Она поставила инициалы. Каслмен вернулся к своему столу.
Таким образом, если не считать ссуды на замораживание тела девушки, день начался как обычно.
Все шло своим чередом до обеда.
В те дни, когда Эдвина обедала одна, она предпочитала «нижний» кафетерий в административной башне. В кафетерии было шумно, еда – так себе, но обслуживали там быстро, и весь обед занимал пятнадцать минут.
Однако сегодня у неё был гость, и потому она воспользовалась одной из привилегий вице-президента, пригласив его в закрытый ресторан для старшего руководства – на одном из верхних этажей административной башни. То был их клиент – распорядитель кредитов в крупнейшем городском магазине, который просил ссуду в размере трех миллионов на короткий срок для покрытия дефицита наличных.
– Ох уж эта инфляция! – вздыхал бухгалтер над суфле из шпината.
Счет магазина имел для банка серьезное значение, однако Эдвина настояла на жестких, выгодных банку условиях сделки. Клиент поворчал, но, когда принесли десерт, согласился. Сумма в три миллиона долларов превышала компетенцию Эдвины, несмотря на это, она не сомневалась, что со стороны «башни» возражений не будет. В случае необходимости – в целях экономии времени – она поговорит с Алексом Вандервортом, который всегда поддерживал её начинания.
Они принялись за кофе, когда к столику подошла официантка.
– Миссис Д'Орси, – сказала девушка, – вас к телефону мистер Тотенхо. Он говорит, срочно.
Эдвина извинилась и прошла в телефонную кабину.
– Еле вас разыскал, – прохныкал исполнительный директор.
– Ну ведь разыскали же. Что стряслось?
– У нас крупная недостача.
Он рассказал, что кассир сообщил о недостаче полчаса назад. Все это время идет проверка. Помимо обычного уныния в голосе Тотенхо слышалась паника. Эдвина спросила, о какой сумме идет речь. Тотенхо сглотнул:
– Шесть тысяч долларов.
– Иду немедленно.
Не прошло и минуты, как она, извинившись перед гостем, спускалась на первый этаж в скоростном лифте.
Глава 5
– Насколько я понимаю, – мрачно заметил Тотенхо, – ни у кого не вызывает сомнений то обстоятельство, что пропали шесть тысяч долларов наличными.
Исполнительный директор был в числе четверых человек, сидевших у стола Эдвины Д'Орси. Здесь же были Эдвина, Майлз Истин и кассирша Хуанита Нуньес.
Деньги пропали из кассы Хуаниты Нуньес.
Прошло полчаса с тех пор, как Эдвина вернулась с обеда.
– Вы правы, – ответила она на замечание Тотенхо, – но мы ещё не исчерпали всех наших возможностей. Я бы хотела ещё раз проанализировать ситуацию – тщательно и не торопясь.
Было начало четвертого. В банке не осталось ни одного клиента. Входные двери были заперты.
Каждый занимался своим делом, однако от Эдвины не ускользнуло то, что служащие украдкой поглядывают на них: все понимали – случилось что-то серьезное.
Эдвина приказала себе сохранять спокойствие и трезво оценивать каждую подробность. Сейчас важно не упустить ни малейшего нюанса в интонации, в манере говорить – особенно внимательно надо следить за реакцией миссис Нуньес.
Эдвина прекрасно знала, что очень скоро ей придется заявить о крупной недостаче руководству банка, после чего за дело примутся главное отделение службы безопасности, а возможно, и ФБР. Однако пока оставался шанс разобраться во всем своими силами, не пуская в ход тяжелую артиллерию, Эдвина намеревалась его использовать.
– Если не возражаете, миссис Д'Орси, – сказал Майлз Истин, – я начну, поскольку я первым узнал от Хуаниты о недостаче.
Эдвина кивнула в знак согласия.
Истин рассказал, что услышал о недостаче без чего-то два. К нему подошла Хуанита Нуньес и сообщила, что, похоже, в её кассе не хватает шести тысяч долларов. После чего Истин запер свою кассу и отправился к Тотенхо.
Тут вступил в разговор Тотенхо, который был мрачнее тучи. Он сразу переговорил с миссис Нуньес. Сначала он не поверил, что недостача составляет шесть тысяч долларов, – ведь невозможно определить сумму наобум, не проверив кассу.
Аргументы исполнительного директора были следующими: Хуанита Нуньес работала целый день. Начав с десяти тысяч долларов наличными, она принимала и выдавала деньги с девяти часов утра. В общей сложности она просидела за кассой почти пять часов минус сорок пять минут на обед, и все это время в банке было полно народу. Следовательно, сумма наличных в её кассе – чеки мы исключаем – могла достичь двадцати – двадцати пяти тысяч долларов.
– Мне непонятно, – заключил Тотенхо, – как миссис Нуньес вообще могла определить, что пропали деньги, а к тому же ещё и точно указать сумму? Эдвина кивнула. Ей и самой это показалось странным. Эдвина украдкой присматривалась к молодой женщине: миниатюрная, изящная брюнетка, не красавица, но по-своему привлекательная, типичная пуэрториканка с ярко выраженным акцентом. До сих пор она молчала, лишь коротко отвечая на вопросы. Время от времени она о чем-то задумывалась – выражение её лица говорило: мне надоело попусту тратить время. Однако она нервничала, беспрестанно сжимала руки и вертела тоненькое золотое обручальное кольцо.