Очерствели? - Ева Светлова

Фото автора.

Сегодня Лиза опоздала на работу. На этот раз она не проспала, что с ней, чего таить, иногда случается, и не промёрзла на мартовском ветру, дожидаясь троллейбуса. Напротив, она вышла из дома раньше обычного и доехала удачно, без пробок и в полупустом вагоне — студенческая молодёжь ещё не успела заполонить транспорт. Ярко светило солнце, с крыш капала вода и падали пласты оледеневшего снега. Под ногами тоже было слякотно, потому пришлось изменить привычный маршрут, пролегающий наискось газона, и обходить по мощёной дороге через дворы.

Лиза много раз тут пробегала. В модных магазинах, расположенных в этих сталинках и мраморные витрины которых, выставленные на проспект, соперничали между собой в роскоши, она не пропускала ни одной распродажи. Каменное чрево проходного двора обдало сыростью и вонью разлагающихся отходов. Обратная сторона не отличалась изысканностью фасадов, напротив, крошился ржавым песком кирпич, повидавший на своем веку и войну, и эпоху застоя, и лихие девяностые. Козырьки подъездов представляли собой угрожающее месиво из побелки и молодой древесной поросли. Скривив брезгливую мину, Лиза перепрыгивала выбоины в асфальте, заполненные никогда не просыхающей жижей. Центр города! — выругалась она вслух.

От старых двориков она ожидала чего угодно — и смрада, который она мужественно терпела, и непроходимой грязи, и воя сигнализации на складе магазина, но только не того, что тут, в двух шагах от центрального универмага, областного управления внутренних дел и прокуратуры, на неё нападёт стая собак. Все мелкие, грязные, злые. Лиза выставила между собою и псами сумку, мысленно проклиная себя за то, что газовый баллончик она, несмотря на предупреждения мужа, носит не в кармане, а в этой самой сумке. А до неё ещё дотянуться надо, молнию расстегнуть и отыскать баллончик среди помад, записных книжек, зарядного для телефона и прочих мелочей.

Размахивая сумкой, Лиза пятилась назад, через лужи и напитанные влагой сугробы. Как назло, в пределах видимости прохожих не наблюдалось. Приземистый кобелина, оскалив жёлтые клыки, вцепился в край сумки. Смачно треснула кожа. Чёрт! За эту сумку позапрошлым летом в Хорватии двести долларов было плачено. Лиза вскрикнула и стукнула собаку сумкой по голове. Кобелина завизжал, будто его, по крайней мере, кувалдой огрели, и трусливо спрятался за спины сородичей. Остальная стая — ещё четыре шавки − залаяла с новой силой.

На помощь подоспел мужчина, непонятно откуда взявшийся в безлюдном дворике.

— Пшли отсюда! — пнул он ногою кобеля, и тот, скуля, скрылся за мусорными баками.

Лиза, пользуясь моментом, отыскала в сумке газовый баллончик и выпустила весь в скалящиеся собачьи морды. Визжа и лая, свора убежала.

— Изверги! Что ж вы с животиною творите-то? — со скрипом распахнулась дверь одного из подъездов, и на ступенях возникла растрёпанная тощая старуха. Голос её гулким эхом отражался ветхими стенами. — Я милицию сейчас вызову!

— Я сама вызову! — крикнула Лиза, размазывая по щекам внезапные слёзы. — И милицию, и собачников, и бригаду из психбольницы!

— Пойдёмте, — мужчина помог Лизе выбраться из сугроба и протянул ей ароматную бумажную салфетку. — Развели тут псарню!

Опираясь на его руку, Лиза с благодарностью высморкалась в салфетку и зарыдала. А из тёмного зева двора ещё долго доносились то возмущённые крики старухи, то её причитание над обиженной животиной.

— Центр города! — скептически повторил мужчина недавние Лизины мысли.

— Пораньше выходить из дома надо, — язвительно заметила кадровичка, встретив Лизу в тёмном коридоре.

Она и похвалит-то так, будто унизить хочет, а уж если отчитывает, то с особым ехидством, так, что сквозь землю хочется провалиться.

Это хорошо, что Лиза столкнулась с ней именно в тёмном коридоре — начальство сейчас экономит на всём, даже на лампочках. И в кабинете, к счастью, никого не было. Любовь Сергеевна, её руководитель, до полудня в церкви на службе простоит, Анечка, недавно принятая в отдел, где-то по магазинам ходит — у неё такой блат в верхах, что начальство на её постоянное отсутствие на работе смотрит сквозь пальцы, если не с одобрением. А Наташка простуду подхватила. Придётся месячный отчёт самой писать, двумя пальцами по буквам на клавиатуре набирать.

Лиза принесла воды и принялась оттирать измазанные брюки и заляпанную куртку. А сумка вообще оказалась безнадёжно испорченной.

В дверь настойчиво постучали.

— Да! — фыркнула Лиза, пряча мокрую куртку с въевшимися пятнами под стол.

Вскипающее раздражение ей тоже удалось спрятать. Видеть никого не хотелось, даже единственную в офисе подругу, которая работает в соседнем отделе. Только вот подруга всегда влетала к ней без стука.

На пороге возник незнакомый молодой человек. Высокий и весьма привлекательный, он ослепительно улыбнулся. Было в его театральной улыбке нечто отталкивающее, настырное, не приемлющее отказа.

— Вам несказанно повезло! — торжественно заявил гость с выражением высшей степени любезности на чисто выбритой физиономии. — Компания…

Лиза не расслышала название компании, которую представлял молодой человек, поскольку он невнятно протараторил оное, тогда как остальные слова его голос, поставленный, будто у диктора на центральном телеканале, произносил чётко и весьма убедительно. Цепкий взгляд, под которым Лиза почувствовала себя так, будто обязана чем-то нежданному гостю, выдавал в нём суровую школу прямых уличных продаж.

— Позвольте вручить ваш приз, — после тирады поздравлений молодой человек ловко распечатал коробку и протянул Лизе фен кричащего красного цвета. Фен до неприличия вонял китайским пластиком. — В магазине быттехники эта вещь стоит…

— Как вы сказали, называется ваша компания? — Лиза брезгливо, двумя пальцами, отодвинула фен на край стола. Проклятое сверхчувствительное обоняние! — И кто вас собственно впустил?

Уже два года как в связи с финансовыми трудностями в их офисе сократили штат охранников. Оставили только свёкра бухгалтерши и ещё чьего-то родственника, которых ну никак нельзя убрать, и работают они через день. Впрочем, сотрудники тому только рады, ведь теперь в два раза реже приходится рыться в сумках в поисках пропуска. Меньше также стало беспокойств, что кто-то шепчет начальству о том, кто опоздал, пораньше убежал с работы или просто на десять минут «за сигаретами» вышел.

— Вам несказанно повезло, — продолжал сыпать визитёр заученными фразами, настойчиво наседая на свою жертву.

— Уходите, — Лиза ещё пыталась убедить его по-хорошему. — У меня нет денег.

— Но вы можете у кого-либо одолжить.

Лиза слегка опешила от такой наглости, а рука сама потянулась к телефону.

— Я вызову охрану, — соврала она, стараясь придать голосу как можно больше уверенности. Но в нём проскальзывали визгливые истеричные нотки. Чёрт! Чёрт! Даже охранника сегодня нет.

Молодой человек оказался понятливым и сразу испарился вместе со своим вонючим